Dress-код от Грымова

удучи одновременно стильной и манерной, она достаточно точно, хоть и кратко передает содержание романа, который определяют как сатирическую антиутопию (блистательная инсценировка Елены Исаевой). Здесь минимум декораций(художник-постановщик Алексей Кондратьев) — громадная капсула на колесиках, которую двигают в горизонтальном и в вертикальном направлениях, являющаяся всем, что угодно — от средства передвижения до печи крематория. Также тут задействовано множество остроумно придуманных световых и звуковых эффектов, что образно и очевидно передает картину некоторого отдаленного будущего. Интересны здесь и унифицированные, в чем-то космические костюмы Ирэны Белоусовой.

   Короче говоря, зритель три часа видит эффектную, полную намеков иллюстрацию известного произведения, где есть выходы в наши дни, и современные реалии обыграны остроумно, хотя порой назойливо и прямолинейно. Например, имя Форда из оригинального текста романа заменили на Цукерберга, поэтому практически  все первое действие спектакля стало откровенной рекламой Facedook. 

   Но в данном случае речь не об этом. Разговор пойдет о том, как Юрий Грымов напористо позиционирует театр, который стал его площадкой для творчества на некоторую перспективу.

Начнем с сайта: здесь фотография худрука дана со спины, на которой выбита татуировка — приходите в театр, но как запись в твиттере. Впервые, скорее всего, в отечественной практике артисты изображены на персональных фото до половины голыми, что креативно и скандально в свою очередь. На сайте театра указано и то, что публика должна посещать его в определенном стиле одежды: торжественном, а не в спортивном.

  При входе в театр в день премьеры сотрудники театра — мужчины были в черных костюмах, в белых рубашках с черными бабочками, а женщины — в модных брючных костюмах. В небольшом фойе размещена реклама известного женского журнала и журнала по психологии, а также, для контраста — православного журнала «Фома».

     Надо напомнить, что до революции в этом здании помещалась Хлебная биржа, а потом — дом и Дворец пионеров. От первого остались мраморные лестницы и зеркала в стиле русского модерна, а от второго — металлические скульптуры пионерки ( почему-то без правой руки) и пионера со знаменем, что в контексте выглядит достаточно парадоксально на естественном контрасте.

    Вместо небольшой программки — прекрасно напечатанный на хорошей бумаге буклет, где снова указаны те же журналы, но уже без «Фомы», рассказ о спектакле, афиши будущих премьер, фотографии исполнителей главных ролей, а также информация сугубо рекламного содержания от газеты «Московский комсомолец» до Зеркальной фабрики. С неизменными благодарностями тем, кто помог в постановке спектакля по Хаксли. В качестве вкладыша есть листок про одно из крымских вин, то есть, алкоголь здесь, так сказать, факультативно, на любителя. Логотип театра выполнен тоже с выдумкой  - вместо буквы «д» - двухцветная пятиконечная звезда.

    Перед началом спектакля и в его антракте в небольшом зале девушка в концертном платье играла без перерыва что-то классическое. Справа от нее лежала стопка нотных тетрадей. Она брала их одну за другой, ставила на пюпитр рояля и начинала играть, услаждая слух тех, кто вкушал приобретенное в буфете тут же шампанское и тихо переговаривался. Заметим, что начало практически всех, за единичными исключениями, спектаклей сдвинуто на полчаса, чтобы зрителям удобнее было прийти в театр, не торопясь и опаздывая.

  Несомненно, что публика оказалась достаточно представительной. Накануне здесь же состоялся закрытый показ для ВИПов, но и в день официальной премьеры видно было, что зрители пришли, чтобы хорошо провести вечер, уважая театр, в красивой одежде и с чувством собственного достоинства в ладу. И театр вместе с Грымовым дал им такую возможность. Постановка точно передает содержание спектакля, показывает то, что в теперешней реальности стало повседневным — селфи, комментарии в соцсетях, влияние их на частную и политическую жизнь. Несколько Грымов увлекся всем этим правдоподобием, что увело спектакль от Хаксли, прогнозы которого, заявленные в романе за год до прихода фашистов в Германии к власти, оказались удивительно достоверными, подтвердившимися в послевоенное время и особенно в наши дни.

     Перед началом спектакля объявлено было, что зрители могут снимать то, что происходит на сцене, но не мешая другим, что также — новация. Обычно теперь перед началом спектакля просят отключить телефоны, так что и в этом случае Юрий Грымов пошел дальше всех, что сочеталось с разговором о детище Цукерберга на сцене во время премьеры. Комично было наблюдать, как после того, как занавес был закрыт, сидевшие на первом ряду достали свои айфоны и смартфоны и стали смотреть в них, как в зеркало, что хорошо и как образ, и как то, о чем попытался рассказать режиссер «О дивного нового мира», являясь человеком креативным и в своем роде — селебрити.

   Короче говоря, первая премьера в «Модерне» показала, что худрук театра намерен кардинально форсировать новый этап истории доверенного ему заведения культуры, начиная с деталей и кончая художественной программой. Это само по себе любопытно, примечательно и интересно. Хотя, как кажется, не может быть рассчитано на долгий эффект, ведь кроме многоформатной подачи литературного материала необходима и аутентичность его воспроизведения, где режиссерское эго не подавляет авторский посыл. Пока очевидно, что Хаксли на втором месте, а Грымов на первом, как бы ни эксцентричны были декорации и как бы ни разнообразной была игра артистов в данной постановке. В сухом остатке остается — внешнее, а вот суть несколько теряется в натужной музыке, динамике движений массовки, эхе, с которым звучат порой монологи артистов по ходу действия.

    Хотя, справедливости ради, заметим, что инициативы Юрия Грымова, человека свободного и фрондирующего на шаг впереди общепринятого мнения, сами по себе любопытны, потому и могут стать для кого-то примером для подражания, но копировать Грымова так или иначе бесполезно, поскольку он, как Дали, о котором режиссер поставил спектакль в одном из столичных театров, вещь в себе, и потому — неповторим, как бы ни были его идеи экстравагантны и радикальны.

Илья Абель, 23 июня 2017

Источник: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=5008